Олег Мухин - Человек: 1. Теория большого надувательства
7
– Когда возникло разочарование?
– Не сразу, сперва только дискомфорт… Само разочарование? Не знаю, когда точно. Наверное, года через два-три. Всё приелось: вечно улыбающиеся, всегда молодые и красивые люди, их праздное поведение, поиск всё новых и новых удовольствий, их
пустые разговоры, сплошной вещизм. И хотя я сам с головой окунулся в это болото, настал момент, когда я захотел из него выбраться.
– А почему вы не возглавили КБЧ, как вам предлагали? Потому что думали, вы – один из богатейших людей на Земле, а оказалось, что пока летели, общество трансформировалось, и вы теперь – никто, такой же, как все, давно забытый изобретатель?
– Нет, не из-за того, что потерял власть и богатство, я ведь их фактически и не имел. Просто мне показалось глупым – ещё больше развлекать себе подобных, руководя конструкторским бюро человека.
– И тогда вы отправились в музей древних времён. Зачем? C целью поностальгировать?
– И за этим тоже. А, скорее всего, просто, чтобы подумать. О положении, в котором я очутился. Там, в музее, тихо, никто туда не ходит, и можно спокойно поразмышлять.
– Это в музее вы придумали свою затею?
– Именно. Я долго бродил среди скелетов и чучел исчезнувших животных, птиц, рыб. Блуждал в лабиринтах старого искусства: картин, скульптур, посуды, различных поделок.
Чуть ли не заблудился в залах одежды и прочей бижутерии. А вот в павильонах техники я набрёл на секцию древних музыкальных инструментов и вдруг увидел рисунок.
– Рисунок?
– Рядом с джук-боксом стояла хорошо сохранившаяся барабанная установка. И на коже басового барабана я увидел рисунок обнажённого человека на фоне пентаграммы, расставившего в стороны руки и ноги. И обомлел.
– Почему?
– Потому что эта барабанная установка принадлежала когда-то моей любимой группе.
– Уверены?
– Чуть подальше я также обнаружил две огромные акустические системы, динамиками обращённые ко мне. Но я уже знал, какая трафаретная надпись предстанет перед моими глазами, когда я увижу их обратную сторону.
– И какая предстала?
– «PINK FLOYD. LONDON» Я просто оторопел. А потом – посмеялся от души.
– Почему?
– На одной из колонок, сбоку, чья-то хулиганская рука ножом по фанере вывела «Вася», а ниже нацарапала трёхбуквенный матюк. Русские и тут побывали. Ха-ха-ха!
– Забавно.
– План тогда у меня возник сразу… Там же я нашёл несколько гитар, синтезаторов, фортепьяно. Не уверен, что на всех на них играла именно группа «Пинк Флойд», скорей всего, инструментами пользовались другие музыканты, но это было уже и не важно. С директором музея я договорился быстро. Кстати, он сказал, что ещё кто-то совсем недавно интересовался этими же инструментами, но потом куда-то пропал… В течение месяца я
изготовил трёх роботов, похожих на трёх участников «Флойда»: Мэйсона, Гилмора и Райта. Ну, а сам собрался сыграть роль лидера – Роджера Вотерса. Музыку мы разучили старую, пинкфлойдовскую, а вот слова песен я придумал свои, новые.
– Вы решили создать собственную команду, чтобы она стала рупором вашего ответа
обществу.
– Точно. Я придумал, какими должны быть афиши; расклеил бумажные постеры по городу, как в старые добрые времена; нашёл зал с подходящей акустикой. Правда, небольшой. Всего на пять тысяч мест.
– И публика забила его до отказа.
– Я думаю, из любопытства. На это и было рассчитано… Я спел им для начала просто
весёлую песенку о том, как прекрасен восход солнца. На мотив «Капрала Клегга». Так, для затравки. Им понравилось. Они даже хлопали, пока мы настраивались на вторую – на «Shine On You Crazy Diamond», только под другим названием: «Красочный коралловый риф». Хоть эта композиция и была грустноватая, но от неё они просто в осадок выпали. По окончании устроили бурные овации, кричали и улюлюкали от восторга. И тогда я им выдал «Pigs», «Свиньи». Названия я не менял, только текст. Я обозвал их свиньями, а их общество свинячим. Сравнил неолюдей с жирными чавкающими животными, жрущими из переполненного корыта. У них от этой песни челюсти поотпадали. Потом я спел «Комфортабельно онемелые». А когда моя банда сыграла «Дай ещё кайф!» под мелодию «Not Now John!», толпа потихоньку стала редеть. Я ещё исполнил нон-стопом порядка четырёх песен, как вдруг обнаружил, что половины аудитории как не бывало. А ещё после
трёх композиций в зале осталась только одна наша фанатка, которая даже одарила меня – опять же как в старые добрые времена это было – букетом цветов. И что самое неожиданное – вышеупомянутая особа женского пола, с удивительнейшей причёской, которую, как произведение искусства, можно было рассматривать часами; в прекрасном чёрном платье с рисунком в виде россыпи звёзд (которые всё время подмаргивали мне), образующих галактику, оказалась на самом деле никто иной, как представительницей «Time And Space Travel Group», той самой, с которой я познакомился на Земле-2, то есть на Сезаме.
– Спасибо за комплимент в адрес моей причёски и платья. Я специально готовилась к вашему концерту. Лично мне выступление очень понравилось.
– Благодарю. Только есть одна закавыка, одна странная вещь в этой истории.
– Какая?
– Человек, интересовавшийся до меня старинными музыкальными инструментами.
– В музее древних времён?
– Именно.
– И кто же это был?
– Догадайтесь с одного раза.
8
Мы не сели в «пайплайн». Эндрю сказал, что не исключена погоня, а в «трубе» нас быстрее вычислят. Поэтому он стащил где-то обычный «гравик», каких везде было навалом, добавил в него кое-какие изменения и, конечно же, произвёл манипуляции с
номером и кодировкой. Именно на нём мы и начали наше путешествие.
Логика в секретности миссии, безусловно, была. Андрюха сообщил мне, что объект, как и все прочие аналогичные, законсервирован и пользоваться им запрещено, и если узнают, что он там побывал и ввёл его в действие, то ему, как человеку, грозит длительное тюремное заключение, а, может быть, даже ещё и на электрическом стуле поджарят. Насчёт стула это он загнул; скорее всего, просто старых историй начитался, а вот то, что функционирование заброшенных точек запрещено и проникновение на них преследуется по закону, это очень даже в духе современного общества. Почему их не демонтировали, понятно – вещь полезная, мало ли что. Да и никто из неолюдей туда не стремился. Только нашёлся один абсолютно нормальный человек, который нос свой любознательный сунул. И, похоже, не зря…
Мир, с которым мне довелось столкнуться, представлял собой поистине «розовую» мечту человечества. Ну, прежде всего, сами люди стали бессмертными – превратились в неолюдей. Бессмертными до такой степени, что в случае какого-либо внешнего воздействия на их тела инородными предметами, эти самые тела полностью восстанавливались, даже если они и разлетались на сотни или тысячи мельчайших частиц. Но такие происшествия бывали крайне редко, поскольку несчастные случаи практически исключались. Этот мир имел несколько систем защиты. Включая и глобальные…
За те несколько лет, которые мы с ним не виделись, Эндрю, как я его называл, здорово изменился. Он возмужал, заметно поумнел и почти полностью облысел. Похожая на бильярдный шар его голова была видна издалека, роста он был высокого и всегда выделялся в толпе. Как-то я задал ему довольно-таки бестактный вопрос, мучивший меня продолжительное время, и который я всё стеснялся у него спросить, пока мы не сблизились достаточно тесно:
– Послушай, Эндрю, – сказал я однажды, – у тебя был секс с неоженщиной? Уверен, ты не смог удержаться, чтобы не попробовать.
Андрюха расплылся в улыбочке и сообщил:
– Был у меня один случай, ну просто умора. У некой Аманды, чуть повыше того самого места, красовалась светящаяся татуировка – «Вставь сюда и подвигай взад-вперёд». Я, когда прочёл, хохотал до упаду. С сексом пришлось тогда немного повременить…
Мир поистине был совершенным. Люди, его населяющие, были красивы, образованы, не агрессивны. Они умели чувствовать, ощущать запахи, любить. Женщины рожали детей. Они принимали пищу не потому, что могли умереть от голода, а ради удовольствия. Заниматься монотонным, однообразным физическим трудом им не надо было. Они просто наслаждались жизнью. Бесконечной жизнью. Загар не вызывал ожогов, холод не приводил к простуде. Метеориты, астероиды и прочие кометы не проникали в этот мир. Транспорт не калечил. Стихийные бедствия предвиделись и нейтрализовались. Единственная проблема – где размещать огромное количество всё увеличивающегося населения? – решалась путём постройки искусственных материков и островов в океане Земли, летающих объектов, небоскрёбов. Денежная система отсутствовала как таковая. Изобилие было всего. Обеспечение нужд планировалось. Животных, насколько я знаю, они тоже сделали счастливыми. Потому что это были неоживотные. Все ли они были таковыми? Подозреваю, что практически все. Неолюди даже создали диковинных животных, каких никогда не было на планете. А вот растительный мир остался нетронутым, хотя, видимо, вредной флоры и поубавилось. Новые люди придумали новое искусство: новую архитектуру, новую музыку, новую живопись. Они изобрели новые игры, новые зрелища, новую моду. И мышление у них было совершенно другое…
